Научная мафия?

[Hatsuyuki]

Вот читаю подобные рассказы о непорочной советской науке:

В.У.: Жена потом того Вентцеля, которого Вы видели на фотографии. Самая талантливая из всего ОТИПла, хотя у нее степени нет, она потом уехала в Америку. И вот несколько студентов пошли к Звегинцеву и сказали ему, что хотят, чтобы Зализняка у них было больше. А Звегинцев им ответил: «Вы понимаете, что Зализняк, конечно, очень милый мальчик, но это несерьезно». Когда они мне это рассказали, я до сих пор помню свое состояние: меня мог схватить инсульт, инфаркт в ту же минуту. Короче говоря, возникла такая идея, причем не только и не столько у меня, сколько у замечательного математика, покойного Роланда Львовича Добрушина, что для спасения лингвистики необходимо срочно сделать Зализняка доктором наук. Потому что когда он будет доктором…

Л.Б.: В математике это не редкость, а вот в гуманитарных науках не принято совершенно.

В.У.: Да, а как это сделать? Поэтому были предприняты невероятные усилия…

Л.Б.: Интриги.

В.У.: Интриги. А проблема еще была вот в чем. Мы добились от Института славяноведения, чтобы защита состоялась именно у них. Это большая отдельная история.

Л.Б.: Можно всем желающим книгу Вашу порекомендовать – «Труды по «НЕматематике», там она подробно описана.

В.У.: Да, вкратце описана. В общем, ценой невероятных усилий добились от Института славяноведения, чтобы эту диссертацию рассматривали как докторскую. Ведь в те времена (да и сейчас тоже) ВАК каждые два года менял инструкции, чтобы было понятно, что он вообще работает. В какие-то другие времена, если надо кандидатскую надо считать, как докторскую, надо сначала защитить ее как кандидатскую, потом принять специальное решение совета, что она соответствует требованиям к докторской диссертации, и через несколько месяцев, с другими оппонентами защищать уже как докторскую. А в то время было сразу два голосования в один день (одно на степень кандидата, другое - на степень доктора). Я могу сказать, что он защитил диссертацию 26 мая, а 19 июня Пленум ВАКа принял решение о выдаче ему диплома.

Л.Б.: Такого не бывает никогда. Этого вы добились?

В.У.: Да. Дело в том, что было очень важно, чтобы никто не спохватился. Потому что на докторской защите зачитывалось письмо единственного академика --- члена Совета (сам он не пришел) против этой защиты. Это Тихомиров Михаил Николаевич – известный историк. Надо сказать, что письмо было абсолютно разумным. Он писал так: если, как утверждают оппоненты, эта диссертация такая гениальная, пусть она защищается в Институте русского языка или в Институте языкознания, или на филологическом факультете МГУ – в лингвистическом, филологическом месте. Но не в Институте славяноведения, где совет в значительной степени состоит из историков, экономистов и музыковедов, которые исследуют, как там древние хорваты дудели на глиняных дудочках.

Захотели сделать доктором -- сделали. Хоть бы постеснялись такие вещи рассказывать